Людям свойственно реагировать на разные обстоятельства. И то, как именно мы реагируем на погоду, или, скажем, на поведение близких, — определяет наше настроение и в целом наше благополучие. Поэтому вполне понятен и закономерен вопрос о том, что же влияет на характер наших реакций? Очень многие люди сказали бы, что наши реакции являются ответом на свойства самого объекта, на который мы реагируем. Например, часто можно слышать такие высказывания: «Она меня раздражает» или «Она лишает меня уверенности», «Плохая погода» и пр.
Люди так говорят, но является ли это правдой? И если вдуматься в суть произносимого, то сразу же становится понятно, что того, о чём они говорят в такого рода суждениях, попросту не бывает. Так не бывает, поскольку никто непосредственно нас не раздражает, никто непосредственно не может нас обидеть и пр. Мы раздражаемся, мы сами обижаемся (то есть, раздражаем самих себя, обижаем самих себя). То есть, говоря так, люди заблуждаются. И получается тогда, что во всех таких случаях люди реагируют на собственные заблуждения.
Как же это происходит? Когда мы считаем, что кто-то виноват в наших бедах, кто-то делает так, чтобы мы себя чувствовали, хорошо или плохо, мы наделяем силой нечто внешнее (обстоятельства или другого человека), а себя автоматически ставим в зависимость от этой силы. И тем самым мы снимаем с себя ответственность за наши реакции. Беда, однако, в том, что, говоря так, мы так и считаем. Привычка использовать те лингвистические обороты, в которых встроено искажение восприятия реальности — это одна («внешняя») сторона медали. Другая («внутренняя») сторона состоит в том, что»как мы говорим, так мы и думаем», — в самом характере мышления, который приводит к указанному выше заблуждению. Говоря неточно, неконкретно, искажённо, — неправильно, мы неточно, неконкретно, искажённо и в целом неверно думаем.
Но как мы знаем о каких-либо внешних аспектах? Мы их воспринимаем. В нашем восприятии содержится знание о чём-то «внешнем» или «внутреннем». То есть в любом случае внешние аспекты любых наших жизненных ситуаций, — обстоятельства или поведение других людей, — есть в нашем восприятии. Мы можем знать только то, что воспринимаем. И качество нашего знания о внешних сторонах жизни определяется качеством нашего восприятия.
Высказывания о значимых для нас моментах (заявления о наших собственных намерениях и желаниях, а также наши оценки и определения обстоятельств и поведения других людей) дают точное представление не только о том, как мы думаем, но также о том, как эти наши желания и оценки устроены. Тот, кто умеет «слышать между строк», легко определяет как трудности партнёра, так и его возможности. Именно речь человека является той реальной диагностической базой, позволяющей судить о его личной силе.
Личная сила человека обнаруживает себя в тех смыслах, которые мы «усматриваем» во внешних обстоятельствах и в поведении людей. Мы реагируем именно на тот смысл, который, как мы предполагаем, содержится в этих внешних характеристиках нашей жизни. В нашем восприятии смысл реагирования на те или иные внешние стимулы обнаруживает себя в готовности субъекта определённым образом (например, обидой или пониманием, раздражением или сочувствием, жалостью или компетентным соучастием и т.п.) реагировать на различные аспекты поведения других людей. И вне зависимости от того, как мы отреагируем, — это будет наше решение. Это решение — решение реагировать определенным образом (из состояния слабости или силы) — было предопределено неким смыслом.
Готовность реагировать либо в плюс, либо в минус самому себе определяется характером интерпретации субъектом той или иной тестовой ситуации. Если человек чаще всего уже автоматически, по привычке интерпретирует ситуацию как угрожающую, то, понятно, что он непроизвольно будет защищаться. Если он интерпретирует некую ситуацию как несправедливую, то у него, скорее всего, возникнет чувство обиды. И если он даже вполне безобидную ситуацию «прочтёт» как для него оскорбительную, то естественно ожидать от него реакции гнева или даже ярости.
На своих консультациях я стремлюсь открыть своему клиенту подлинный смысл, вызывающий у него ту или иную реакцию. Какое же это вызывает удивление, когда людям становится понятно, что смыслом ругани с супругом или супругой зачастую становится зависть одного из них к успехам другого. Смыслом обиды очень часто становится неверие в себя, ощущение ущербности, а уязвимость и чувство незащищённости порождает открытую агрессию по отношению к партнёру… Практически каждое состояние и каждая реакция возникают как реакция на смысл, а не на внешний стимул.
Смысл всегда есть. Именно смысл диктует нам как себя чувствовать и как себя вести в разных жизненных ситуациях. И при этом люди склонны не искать эти внутренние смыслы, но приписывать причины собственным состояниям или поведению. Типа: «У меня испортилось настроение, потому что на вечеринке появился человек «Х», который мне неприятен». Или же (что, наверно, посложнее для понимания, чем предыдущий пример): «Я заболел гриппом, потому что у меня слабый иммунитет». Однако объяснение силы не имеет, поскольку смысл самого объяснения в том, чтобы успокоиться, перестать предпринимать попытки что-либо изменить. Силу имеет только реальный смысл.
Сила смысла в том, что он является своеобразной «точкой сборки» — центром приложения усилий субъектом. Если для одного реальным смыслом является удовольствие, — он будет во всём искать удовольствие и оценивать своё благополучие через призму удовольствия. Когда успех становится реальным смыслом, то можно пожертвовать и удовольствием, и радостью ради достижений. Любовь, деньги, слава, семья — вот примеры ценностей, которые становятся реальным смыслом и направляют жизнь человека в соответствующие русла. Вполне понятно, что когда реальным смыслом человека становится выживание, то жизнь человека окрашивается в мрачные цвета….
Смыслообразование как процесс формирования основных смыслов жизни человека — тема следующей статьи, в которой речь пойдёт о том, как научиться понимать собственные ценности и смыслы, как на основании этого понимания ставить и достигать эволюционные цели.
